На этот вопрос попытались ответить члены неправительственной организации «духовная милиция», основной целью которой является мобилизация «активного гражданского духа и солидарности граждан». Среди крупнейших проектов НПО, числится и «География молодёжной гражданственности в Румынии», проект который был инициирован, чтобы возродить ставшее апатичным студенческое движение. По мнению организации «Духовная милиция», молодые не проявляют особого интересе к общественной жизни города, и незнакомы с такими понятиями, как мирный протест. Одной из причин, может быть потеря независимости большинства студенческих организаций.

Михай Бумбеж, председатель организации, объясняет свое мнение следующим образом:
„Студенческое движение в Румынии практически не существует. Причина заключается в политизации. За последние десять лет, важнейшие студенческие союзы в Румынии были политизованы, и это стало одной из причин невовлечения студентов в общественную жизнь”.

Другой причиной может быть нежелание молодых записаться в неправительственные ассоциации. По данным исследования Института Маркетинга и Опросов (ИМАС), осуществлённого по заказу «Духовной Милиции», лишь 10 процентов молодых в возрасте от 18ти до 29ти лет входят в состав различных ассоциаций. Они предпочитают обычно проводить время в семейном кругу, либо в кругу друзей. Их ничего не влечет ни к сверстникам, ни к сообществу. Это же исследование, озаглавленное «Гражданское вовлечение и позиционирование по отношению к протесту в рядах румынской молодежи», выявило также их низкий интерес к политической тематике.

Офелиа Тиркоб, социолог в Институте Маркетинга и Опросов, объяснила нам и причину этого низкого интереса:
«Они считают, что политическая грамотность или членство в политической партии, не так уж и важны. С их точки зрения, политика — такая, какой она показана СМИ — их не затрагивает. К тому же, их главным приоритетом и связанным с будущем опасением касается исключительно рабочих мест. Во всех беседах, которые мы провели со студентами, этот вопрос ставился вновь и вновь. Однако они не думают о нахождении рабочего места в политическом контексте. Для них — это чисто индивидуальный вопрос, и они не ждут политического решения».

Следует также отметить, что согласно проведенному исследованию, молодые люди не имеют четкого определения гражданской вовлеченности, и путают ее с волонтерством или с благотворительной деятельностью. Более того, протест и насилие являются для них равнозначными понятиями.

У микрофона вновь социолог Офелиа Тиркоб:
«Почти 50% опрошеных заявили, что они приняли участие в мероприятиях социального волонтерства, ухаживали за инвалидами, или участвовали в акциях по очистке окружающей среды. 76% молодых никогда не принимали участие в демонстрациях протеста. Они понимают, что протест предполагает не только выражение недовольства, но и агитаторскую работу. А это вызывает у них ассоциации с беспорядками и насилием. На фоне этих негативных ассоциаций появляются вера в низкие шансы на успех каких либо акций протеста, и отсутствие веры в способность лидеров объединить социальную энергию».

Совсем по другому понимают гражданское вовлечение члены «Духовной Милиции». Вот, что заявил Михаил Бумбеш:
«С моей точки зрения, протест не предполагает обязательно насилие, а является скорее формой участия в общественной жизни. А я провожу очень четкое разграничение между деятельностью члена НПО и человека выступающего за гражданские права. НПО является учереждением, действующим параллельно с госучреждениями. Человек, который выступает за гражданские права является борцом, готовым прибегнуть к гражданскому неповиновению, без насилия, для того, чтобы выявить проблемы с которыми сталкивается общество».

Для того, чтобы прояснить это различие, Михаил Бумбеш считает, что в университетах должны преподаваться курсы гражданской культуры, чтобы молодые люди четко понимали значение гражданского вовлечения и мирного неповиновения. С другой стороны, существуют и социолги, которые считают, что это результат механизмов выживания эпохи коммунизма, когда протест был явлением интимным и индивидуальным, которое не выражалось публично, при других людях.